Том 6. Созревание плодов. Соляной амбар - Страница 189

К оглавлению

189

За две минуты до истечения сорока восьми ультимативных часов Сербия вручила свой ответ австрийскому посланнику. Сербия вставала на колени перед Австрией. Австрийский посланник, не потрудившись прочитать сербского ответа, потребовал себе экстренный поезд для отъезда из Белграда. Через три часа был отдан приказ по австрийской армии о мобилизации. Вильгельм начертал на полях сербского ответа:

...

«Большая моральная победа Вены».

Вдруг заговорила молчавшая доселе Англия – и заговорила невнятно. Она просила Германское правительство поддержать ее перед Австрией – о продлении срока ультиматума и о передаче разбора инцидента на посредничество Германии, Франции, Италии и Англии. Вильгельм написал изречения:

...

«Изумительный документ британской наглости»…

...

«Сербия – банда разбойников, которую за ее преступление нужно схватить!..»

Английскую ноту Вильгельм переслал австрийцам с сопроводительным примечанием, что-де Германское правительство –

...

«…ни в какой мере не солидаризируется с предложением Грея, напротив, оно решительно отказывается от его рассмотрения и передает его лишь для того, чтобы удовлетворить Англию… Германское правительство поступает так, придерживаясь той точки зрения, что чрезвычайно важно, чтобы Англия в данный момент не стала на сторону России и Франции»…

Австрия отказалась от предложения Грея. Старичок Франц-Иосиф недоумевал, – из-за чего, собственно, такой сыр-бор? – Сербия просит пощады, зачем война? – И, чтобы выудить у Франца-Иосифа подпись на объявление войны, его министр Берхтольд соврал ему, сказав, что Сербия – первая– уже напала на австрийские войска…

Российский министр иностранных дел Сазонов слал телеграммы во все концы мира. Император Николай слал телеграммы Вильгельму, – просил «во имя старой дружбы» повлиять на Австрию, дабы избежать «бедствия», – подписывался – Никки. Вильгельм отвечал, поучая необходимости монархов сообща наказывать цареубийц, и подписывался – Вилли. Австрийские войска шли к Белграду. Лихновский, германский посол в Лондоне, запросил Грея, – намерена ли Англия воевать из-за Сербии? – Грей молчал. Вильгельм молчание принимал за отказ от войны, полагая, что Англия не может воевать из-за Ирландского восстания, Франция молчала.

Генеральные штабы – это учреждение. Российские генералы доказывали, что раз Австрия мобилизовалась, то и России надо мобилизоваться, на то они и генеральные штабы, – а то можно пропустить время, ибо на мобилизацию в России самое меньшее требовалось три недели. В Российском генеральном штабе на подпись императору изготовлены были два императорских указа – на мобилизацию четырех военных округов и на всеобщую мобилизацию. Генеральный штаб настаивал на втором указе, – Николай подписал первый, сообщив, что к вечеру подписан будет и второй. Приказ срочно опубликовали. Сейчас же к Сазонову приехал германский посол Пурталес с нотою, что-де –

...

«если Россия продолжит подготовку к мобилизации, то Германия объявит мобилизацию, а мобилизация означает войну».

В десятом часу вечера пришла телеграмма к Николаю от Вильгельма, – Вилли мог бы даже выступить посредником между Австрией и Россией, если бы Никки не мобилизовался. В одиннадцать часов вечера Николай объявил, что приказа о всеобщей мобилизации не будет, и телеграфировал об этом Вилли, – генералы из генерального штаба пришли в ужас. Генералы рвали телефоны на дачу к императору, – император прятался от телефонов. Генералы убедили наутро Сазонова ехать к императору на дачу и вымолить у него подпись под мобилизационным приказом.

Сазонов поехал. Сазонов убедил императора:

...

«…в течение почти целого часа министр доказывал, что война стала неизбежна… поэтому лучше, не опасаясь вызвать войну нашими к ней приготовлениями, тщательно озаботиться последними, нежели из страха дать повод к войне быть застигнутыми ею врасплох»…

Николай –

...

«был крайне взволнован»…

Сазонов сбежал в императорскую прихожую и позвонил оттуда по телефону в Санкт-Петербург начальнику генерального штаба генералу Янушкевичу, сообщив «высочайшее повеление» о всеобщей мобилизации и закончив свой разговор, в расчете на императорское безволие, мудрейшею фразой, –

...

«Теперь вы можете сломать телефон!»…

Янушкевич так и поступил, спрятавшись от телефона.

В два часа пятнадцать минут ночи, когда по всей Российской империи шли уже приказы о всеобщей мобилизации, Николай вновь телеграфировал Вильгельму:

...

«Мы далеки от того, чтобы желать войны. Пока будут длиться переговоры с Австрией по сербскому вопросу, мои войска не предпримут никаких вызывающих действий», –

и подписался уже не Никки, но – Николай.

Телеграмма до Вильгельма не дошла, – неизвестно, кто ее украл, какие штабы. В полночь с 31-го на 1-е августа по-европейски – или с 8-го на 19-е июля по-российски – германский посол Пурталес передал Российской империи германский ультиматум двенадцатичасового срока: – или демобилизация, или война. В седьмом часу вечера 19-го июля, не дождавшись ответа у себя в посольстве, Пурталес приехал за ответом к Сазонову, –

...

«три раза подряд он спрашивал Сазонова, согласна ли Россия отменить мобилизацию, и трижды Сазонов ответил отказом».

189